Синодальный отдел по делам молодежи УПЦ

Очень трудно оценить труды прп. Алексия, которые он совершил для своего русинского народа, многие монастыри были открыты благодаря его содействию и также много людей пришли к истинной вере благодаря его проповедям и молитвам

Преподобный Алексий Карпаторусский, в миру — Александр Кабалюк, родился 1-го сентября 1877 г. в селе Ясиня в Марамороше — восточной части Карпатской Руси, в крестьянской семье. Воспитывался он под руководством своей весьма набожной матери, вследствие чего уже в юном Александре развилось горячее религиозное чувство, отразившееся позже на всей его деятельности.

Будучи еще юношей, он познакомился на одном из религиозных праздников с человеком, который из Почаева принес продавать духовную литературу в Карпатскую Русь. Этот человек рассказал ему о Почаевской Лавре, и молодой юноша возымел желание — побывать там, и сразу же отправился с этим книгопродавцем в Почаев; затем посетил Киев, где познал красоту православного богослужения. Здесь он познакомился с монахами местной Лавры и рассказал им о незавидном положении русинского населения в Карпатах, изнывавшего под невыносимым мадьярским гнетом.

Снабжённый здесь богослужебными и духовно-поучительными книгами, он стал пробираться тайком через дремучие карпатские леса; все полученные книги принес на родину. Внимательно прочитав эти книги, он стал передавать их землякам, чтобы и те просветились и познали истину Православия. Но эта «москвофильская» пропаганда, как выражались жандармы, не могла долго оставаться в тайне. В районах православного движения жандармы целыми стаями делали облавы, нападали на крестьян, избивали их до крови и подвергали аресту всех, у кого обнаруживали православную литературу.

Познакомившись с историей и узнавши, что уния обманом была навязана русинскому народу, и видя, как униатское духовенство на каждом шагу эксплуатирует обнищалое крестьянское население, юноша Александр решил посвятить себя духовному служению и действовать как миссионер, надеясь, что тогда он сможет успешнее воздействовать на верующих, чтобы они сбросили с себя иго и вернулись в свою прадедовскую веру, веру Православную.

Но возник вопрос, каким образом задуманное дело сможет осуществиться. Обращаться за помощью в венгерские Карловцы (где была резиденция сербского епископа) думать было нечего, надежды полагались только на Россию и на православный Восток. Помолившись у стен Иерусалима, Александр на праздник Святой Троицы 1908 г. прибыл в Пантелеимоновский русский монастырь на Афоне. И оказалось, что в этом монастыре подвизался монах Вячеслав Агоста, карпаторусин из с. Березова (ныне Хустский р-н), который познакомил Александра с настоятелем обители архимандритом Мисаилом. 8 июля 1908 г., в день празднования Казанской иконы Божией Матери, Александр Кабалюк публично отрекся от унии и перешел в Православную Церковь. По принятии им Христовых Таин архимандрит Мисаил благословил новообращенного иконою Пресвятой Богородицы «Акафистная», со словами: «Приимите от меня эту икону Божией Матери и отвезите ее в свой край, как благословение святой Афонской Горы». (С 1928 г. икона хранилась в Благовещенском храме г. Хуста, откуда, пару лет назад, была похищена грабителями).

Участники Мараморош-Сиготского процеса, 1924г. После суда, спустя 10 лет

Перед Пасхой 1909 г. Александр Кабалюк, Василий Вакаров, Михаил Мачка и некоторые другие карпаторусины были приняты на обучение в русский Яблочинский мужской монастырь (ныне Польша).

Об этих событиях на Афоне была издана брошюра, в которой приводился краткий очерк из истории распространения Православия в Закарпатье и страданиях русинов под венгерским и католическим гнетом.

Именно здесь, на св. Горе, посоветовали А. Кабалюку обратиться за помощью к Русской Православной Церкви, которая, без сомнения, окажет помощь русинскому православному движению. Посредниками этой миссии стали внуки известного закарпатского деятеля А. И. Добрянского — братья Геровские. Доктор Роман Геровский еще в 1904 г. два раза ездил в г. Хуст, встречался здесь с крестьянами с. Изы и дал обещание заботиться о них.

Летом 1908 г. Геровские составили обширный доклад и послали в Киев на православный миссионерский съезд, который в то время там заседал. Председателем съезда был архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий), который познакомил съезд с содержанием доклада Геровских и вызвал их к себе по затронутому вопросу.

Но этот вопрос нашел свое решение только в 1909 году. Евлогий (Георгиевский), епископ Холмский, (впоследствии проживавший в Париже), согласился принять в свою епархию, в Яблочинский монастырь, желающих монашества православных угроруссов. Владимир Бобринский, председатель «Галицко-русского общества» в Петрограде, своим влиянием и средствами много помогал содержанием и обучением закарпатских юношей.

25 марта 1910 г., по благословению владыки Евлогия, архимандрит Серафим совершил постриг Кабалюка, будущего Христова исповедника, в малую схиму с наречением имени Алексия, в честь Алексия Божьего человека. 11 июля 1910 г. последовало рукоположение Кабалюка в иеродиаконы; 15 августа, в день Успения Божией Матери, — в иеромонахи.

Получив хиротонии, Алексий не был отпущен прямо из России на родину, что для него и вообще для дела Православия было рискованным. Мадьярские власти его могли судить как шпиона в пользу России. Чтобы не дать повода к подозрению, иеромонах Алексий сначала был послан в Константинополь, где просил от патриарха командировку в Венгрию. С такой командировкой он мог беспечно явиться в родные края. Он подробно изложил патриарху Иоакиму положение православного движения в Карпатской Руси и вообще в Венгрии. Но патриарх уклонился удовлетворить прошение о. Алексия, а рекомендовал ему обратиться к сербскому патриарху Лукиану Богдановичу в Сремские Карловцы, главе Православной Церкви в Австро-Венгрии.

Отец Алексий поскорбел душой, не получив ожидаемой поддержки от Константинопольского патриарха; он мог предвидеть все, что его ожидает после прибытия на родину. Но, возложив надежду на Божий Промысел, будучи вооруженный достаточным знанием и подкрепленный незыблемой верой в правоту своего дела, он без малейшего страха и сомнения начинает теперь же свою миссионерскую деятельность среди своих земляков.

Но, пока все это должно было совершаться еще под спудом, в глубокой тайне, как это описывается мемуарах преподобного.

Благополучно прибыл он в свой родной дом. Как он сам говорил: «Я обратился к Богу с горячей просьбой, чтобы Он избавил нас от беды ради тех людей, которые ждут своего священника».

Отец Алексий принес с собой антиминс и комплектный походной храм со складным иконостасом, написанным на полотне и иные священные принадлежности; они перенесены были на плечах через венгерскую границу, тайно от врагов православной веры.

Его прибытие было открыто только самым верным деятелям православного движения. Спустя несколько дней, Михаил Палканинец из Хуста, ночью, на подводе с сеном, привез отца Алексия в свой дом. Здесь он, укрываясь от людей, завязал отношения с доверенными лицами в селах, в которых происходило православное движение.

«Не может град укрыться верху горы стоя» (Мф. 5, 14), равным образом, не могло долго оставаться в тайне прибытие давно ожидаемого овцами пастыря. О прибытии в Карпатскую Русь иеромонаха Алексия вскоре узнали и мадьярские власти от своих детективов — униатских священников. Жандармы разошлись по всем уголкам Марамороша, тщательно ища пастыря, чтобы схватить его и арестовать. Но Божьим Промыслом сначала не смогли найти его, а только обступили кордоном село Изу, чтобы он туда не мог попасть.

Отец Алексий был вынужден вернуться тайком в Ясиня, своё родное село. Возвратившись, он нашел у себя дома два больших ящика, посланные ему из Черновцов от Владимира Бобринского, в которых находились богослужебные вещи для походной церкви.

Не теряя времени, он вскоре отправился, но с большими затруднениями, тщательно укрываясь, в Сремские Карловцы к патриарху Лукиану, который весьма ласково принял его. С патриархом иером. Алексий объяснялся на мадьярском языке. Патриарх внимательно выслушал о. Алексия и изъявил желание охотно оказать помощь, но, предупредил, что ему известно — власти не хотят допустить организации Православной Церкови в Угорской Руси, опасаясь влияния России на русинов. «Однако я не отказываю Вам в своей помощи, — добавил патриарх. Если Вы у себя на Родине действительно для всех свой человек, да к тому еще и иеромонах, то и действуйте во славу Божию. Поезжайте в Мишкольц к протоиерею Гавриилу Мотылю, помощником которого отныне становитесь Вы».

Возвращаясь домой, о. Алексий заехал в Мишкольц к упомянутому протоиерею и получил от него удостоверение, в котором говорилось, что он является помощником прот. Гавриила, с местожительством в Ясине. Получив этот документ, он прибыл в Мукачево, а после и в с. Великие Лучки, где тайно совершил богослужения, на которые собирались ревнители Православия из окружающих сел. Неописуемая радость объяла исповедников св. Православия, что Господь сподобил их дождаться православного священника и выслушать православную литургию. Но в то же время, они глубоко скорбели душой о том, что дело Божие должно было совершаться в глубокой тайне и под страхом наказания.

Из Великих Лучок преподобный отправился в Хуст, но при переходе из одного места на другое, всякий раз жандармы задерживали его и под конвоем отправляли в родное село. На требование верующих, он вторично приехал в Вел. Лучки, но здесь было приказано жандармам арестовать его и пешком отвести в Мукачевскую тюрьму. В народе поднялось волнение с требованием — отпустить его на свободу, власти, несколько дней продержав, отвели исповедника опять же в родное село.

У иеромонаха Алексия было горячее желание попасть в село Изу, о котором он много мечтал, что ему, наконец, и удалось осуществить. Здесь народ с восторгом его принял. В частном доме ночью он начал всенощное бдение, поисповедывал и приобщил св. Христовых Таин более одной тысячи человек; окрестил около 300 детей, причем многие были в таком возрасте, что уже сами, держа в руках свечи, пели: «Елицы во Христа крестистеся...»; и обвенчал 30 пар.

Окружной начальник, по совету жупана, иером. Алексия оставил на три дня в Изе выполнить все требы и тем успокоить верующих от восстания. Видимо, он там был оставлен вынужденно, это видно из доклада, в котором начальник письменно изложил жупану Мочкаи, проживающему в г. Сиготе: «Нужно было бы перестрелять весь народ в Изе, и только тогда можно взять от них священника».

При совершении треб отцом Алексием, власти приказали жандармам наблюдать за порядком, поскольку в течение этих трех дней со всего Марамороша стали стекаться сюда православные верующие. Это было в праздник Стретения Господня в 1912 г. Верующие от радости пели «Христос Воскресе». Народ заполнил битком не только дом, в котором совершались богослужения, но и двор, сад, куда с открытых окон и дверей были слышны богослужения и проповедь. Иеромонах Алексий каждый раз выходил, совершая каждение и обходя весь молящийся народ.

«Когда я прощался с народом, говорил отец Алексий, то все дали мне присягу (клятву) в том, что никогда не отступят от святой Православной веры хотя бы им грозили мучение и сама смерть». Когда говорили эти слова, то многие в голос плакали и со слезами проводили о. Алексия в путь.

Эта трехдневная миссия о. Алексия в Изе произвела на весь карпаторусский народ сильное впечатление, что послужило толчком к движению за возрождение Православия и в тех районов, где уния была прочно утвердилась.

При описании этого трогательного события невольно припоминаешь слова Псалмопевца: «Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже»(Пс. 41, 1). Многие из русинов, узнав о совершении богослужений в Изе, закрыв свои дома на ключ, со всей семьей спешили к животворящему Источнику — приобщиться св. Христовых Таин, выслушать богослужения и принять благословение. Так, Господь не оставил Своей помощи исповедников св. Православия.

Отец Алексий тайно обошел многие села, в которых возродилось движение за Православную веру, всех он укреплял, утешал и ободрял, уверяя, что Божия помощь их не оставит. Во время этих, поистине апостольских путешествий, верующие оберегали своего апостола и помогали ему скрываться от мадьярских жандармов. Некоторое время он жил в Хусте, в самом центре гонителей Православия. Здесь в доме М. Палканинца была устроена домовая церковь, в которой о. Алексий ночью совершал богослужения.

На примере иеромонаха Алексия наглядно изображаются те препятствия, с которыми столкнулось православное карпаторусское население.

Не безынтересно будет хотя бы коротко дать характеристику местной мадьярской прессы по поводу религиозного движения. Печать отмечала это по-разному: одни газеты признавали права граждан свободно избирать себе вероисповедание, другие же, наоборот, утверждали, что необходимо как можно скорее не только ликвидировать Православие, но и следы изгладить о нем. Проскользнули и осуждения и обвинения униатского духовенства, подавшие повод к движению из-за непристойного отношения их к верующим, что оно безжалостно разоряло и без этого обедневшее население непомерными поборами «коблины и роковины» и поборами за «штолу».

Униатская церковная пресса православному движению придавала политические цели. Орган униатской капитулы — «Греко-католическая мысль», буквально указывал на «опасность», которая вытекала из движения созвучного России и политически неблагонадёжного.

В то время униатскую епархию возглавлял епископ Антоний Папп, телом и душой преданный мадьярской власти. После еп. Фирцака он приложил все усилия к тому, чтобы посредством властей приостановить православное движение. С целью осуществления предпринятого, последовали репрессии, принудительные меры для привлечения православных в униатскую церковь. Была учреждена специальная комиссия, которая из дома в дом посещала православные семьи, производила обыск. Напечатанные в России книги, иконы и кресты забирали, а на «виновных» налагались штрафы, они часто подвергались побоям и аресту.

Жандармы нагрянули и в родной дом о. Алексия, а поскольку его не нашли здесь, арестовали всех его родных, дом закрыли на ключ. В то время о. Алексий находился в Черновцах. Жандармы сделали обыск в доме и все книги и церковную утварь конфисковали. Организовывались облавы тайной полиции, чтобы арестовать преподобного. Узнав обо всем этом, о. Алексий удалился в Яблочинский монастырь, где всё подробно рассказал о вновь начавшихся гонениях против православных на его родине. Эта весть молниеносно разнеслась по всему миру. Вскоре начали появляться статьи в английских и французских газетах, осуждение Изянских властей против беззащитного населения.

Из Яблочинского монастыря о. Алексий отправился в Москву, где его приняли на аудиенцию митрополит Владимир и архиепископ Платон, прибывшие из США, и посоветовали ему удалиться в Америку, что он и сделал. Там он был назначен на приход, но не забывал он за свою паству, — вёл живую переписку, наводил справки о состоянии православного движения и информировал православных в Америке, которые всецело стали на сторону страдальцев.

Мощи преподобного Алексия

Был он и на Марморош-Сиготском процессе, где его приговорили с другими верующими к тюремному заключению.

Чувства всех приговоренных выразил в заключительном слове о. Алексий: «Здесь происходит религиозный процесс... Здесь, как в храме, присутствуют верующие и я, как их священник... Мы не виноваты ни в чем. Все, что нами было сделано, совершено исключительно для Православной веры и для блага народа, а потому последнее слово в этом деле скажет сам Иисус Христос... Если придется нам страдать, мы пострадаем за святое дело... Там — на небесах знают, что в наших сердцах только одно желание: устроить нашу духовную жизнь».

17 августа 1921 г. он был избран игуменом Свято-Николаевского монастыря в Изе. В 1925 г. — возведён в сан архимандрита.

19 ноября 1947 г. он преставился в Домбокском женском монастыре. 12 марта 1999 г. были обретены мощи схиархимандрита Алексия. 21 ноября 2001 г. состоялось прославление преподобного Алексия Карпаторусского, исповедника.

Очень трудно оценить труды прп. Алексия, которые он совершил для своего русинского народа, многие монастыри были открыты благодаря его содействию и также много людей пришли к истинной вере благодаря его проповедям и молитвам.

Грушевский монастырь - воплощенная легенда

Одной из самых древних и наиболее загадочных обителей Закарпатья является. Грушевский монастырь. Его многославная история теснейшим образом переплетается с историческими судьбами славянских народов и румын древнего Марамароша, расположенного в восточной части Закарпатского края от Хуста до гуцульского Ясиня и со времен равноапостольных Кирилла и Мефодия являвшегося оплотом Православия. В результате опустошительных войн, направленных на передел исторических границ, весьма значительная часть, составляющая не менее 2/5 этой исконно русской земли, относится в настоящее время к Румынии.

Грушевский монастырь на протяжении многих веков являлся духовным центром этого укрытого горами исконно православного края и был широко известен не только в стране, но и далеко за ее пределами. Здесь с древнейших времен иноки занимались переписыванием богослужебных книг, значительно раньше, чем в Европе, возникло книгопечатание, вследствие чего ученые монахи, приходившие отовсюду, стремились остаться в обители. Известно, что именно в этом монастыре было впервые напечатано Евангелие на румынском языке.

Исторические судьбы региона определились еще в глубокой древности, когда обитель, несущая свет истинной веры душам людским, стала оплотом Православия, благодатным путеводным маяком в волнах моря житейского, сыграла выдающуюся роль в его распространении. Местные епископы, отличавшиеся стойкостью в вероисповедании, управляли православным Мараморошем даже в мрачные времена унии, когда Мукачевский монастырь уклонился в латинство.

Обратимся мысленным взором к «преданьям старины глубокой», уводящим нас в раннехристианские времена, когда экономическим центром

Марамороша было Солотвино с богатейшими в Европе месторождениями соли, сплавляемой вниз по Тисе в Римскую империю, что давало краю стабильный доход. Край этот граничил с принадлежавшей некогда Римской империи Дакией, в настоящее время являющейся частью Румынии, где христианство широко распространилось уже в древние времена. Здесь укрывались от преследований беженцы, уходившие от гонений с юга через горные перевалы.

Древний монастырь, откуда епископы управляли практически всем Мараморошем, мог возникнуть только на святом месте, освященном жизнью первых христиан края, поэтому не будет слишком смелым допущение, что древнехристианский центр, косвенно упоминаемый в материалах IV(Халкидонского) Вселенского Собора 51 года. Упоминаемая в Правиле 26 Халкидонского Собора область, управляемая Фракийской митрополией, очевидно, и была древнейшей русской и славянской епархией, миссионерским центром славянского мира. По сути, только Грушево, прочными узами связанное с Дакией, и могло стать этим центром, о котором «за давностию лет» сохранилось так мало сведений.

Византийский комментатор Зонар, опираясь на документы, реально существовавшие в то время и утерянные впоследствии, поясняет, что иноплеменниками, для которых поставлялись упоминаемые в материалах собора епископы, считались в то время аланы (скифы), принадлежавшие к Понтийской Митрополии, и россы или руссы, относящиеся к Фракийской. Фракийцы, населявшие Дакию, через Солотвино поддерживали торгово-экономические отношения с Мараморошем, где и обитали руссы. Упоминание некой таинственной страны, отделенной от Трансильвании высокими горами, и ее правителя, сумевшего сохранить независимость, мы находим также у Оттокара Штирийского в XII веке.

Вполне возможно, что епископия, к юрисдикции которой относились жители Марамороша со смешанным фракийско-славянским населением, находилась именно в Грушево, расположенном в непосредственной близости от Солотвино, и принадлежность к ней россов, на наш взгляд, неоспорима, ибо, если бы она территориально размещалась к Приднепровье или Северном Причерноморье, то по чисто географическим соображениям относилась бы к Понтийской митрополии. Подтверждением вышеприведенной аргументации является утверждение церковного историка Голубинского об основании просветителем Дакии, святым Никитой, двух епископий - «Argensem et Mikloviensem» (Аргенсийской и Микловицкой), из которых Микловицкая объединяла руссов. (1) Гавриил Кризина «Православие в Закарпатье. Век XX». - Киев, 1999

Первые монахи появляются в этом регионе уже в IV -V веках, и не будет слишком смелым допущение, что уже тогда в Грушево зарождается монашеская община, ставшая впоследствии основой вышеупомянутой епископии. Дискутировать по вопросу о том, что возникло раньше: кафедра или монастырь, можно до безконечности, но не оставляет никаких сомнений тот факт, что Грушевский монастырь был древнейшей обителью Закарпатья и древнейшим центром распространения христианства в Потисье. Поскольку ни Молдавии, ни Валахии тогда еще не существовало, речь могла идти только о Марамороше. Древность Карпаторусской епархии косвенно подтверждает и то, что подкарпатские русины как прямые потомки руссов до сих пор говорят на самом архаичном славянском языке.

Как известно, православные карпаторусские княжества постепенно попадают под влияние католической Венгрии, образуя в ней отдельные административные единицы - жупы, позднее комитаты: Шариш, Спиш, Земплен и т. д.

Православному Мараморошу, со всех сторон защищенному горами, долгое время удавалось оставаться самостоятельным княжеством, не подчинявшимся католическому государству, что обусловило расцвет Православной Церкви, и, в частности, монастырей.

Это было благословенное время, когда гордый Рим еще не отпал от Вселенского Православия, и святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий сумели утвердить Богослужение на славянском языке, против которого как особо ненавистной ереси римские папы впоследствии будут восставать с особой яростью. К сожалению, это великое прошлое в письменных источниках отражено крайне недостаточно, и, повествуя об исторических судьбах Грушевской святыни, мы вступаем в шаткую область предположений. Тем не менее, можно со всей уверенностью заключить, что Грушевский монастырь оказал величайшее влияние на этот богохранимый край, ибо вопреки всем гонениям христианство еще глубже вошло в народную душу, когда трудами и молитвами равноапостольных Кирилла и Мефодия богослужение стало проходить на славянском языке. Это обстоятельство позволило в последующие века Мараморошу стать настоящим заповедником святости.

Еще в эпоху средневековья Мараморош, духовным центром которого явилась Грушевская святиня, становится настоящим заповедником святости, и эта благодатная традиция продолжает сохраняться вплоть до наших дней. Архимандрит Василий Пронин(2) проводит в своей замечательной книге по истории Православия на Закарпатье интересную параллель. Он отмечает, что не менее четверти храмов Подкарпатской Руси посвящена Архангелу Михаилу, и высказывает предположение о духовном влиянии Свято-Михайловской Грушевской святыни, с древних времен утвердившей христианство в этом благословенном Богом крае.

Кроме Грушевского, широкую известность обретает в период средневековья и Угольский монастырь, в числе братии которого было более 300 человек, сыгравший не менее важную роль в истории края. На территории этого монастыря погребен последний православный епископ Марамароша, последователь прославленного Румынской Православной Церковью мужественного святителя Иосифа Стойки. Впоследствии Грушевскими воеводами Балицей и Драгом основывается Свято-Михайловский Драговский монастырь, судьба которого не менее драматична, чем у двух вышеназванных.

Из всех карпаторусских земель именно Мараморош тверже всего хранил святое Православие. Именно здесь до сих пор сохраняется народное благочестие: люди увенчивают крыши домов православным крестом, неопустительно ходят в храмы по воскресным дням, живут по законам христианской морали. Монашество здесь достигло особых высот, давно превратив край в настоящий Русский Афон: в горах и на равнинах славят Господа величественные храмы и обители. Как и прежде, этот край поставляет Церкви Христовой множество священников, монахов и монахинь. Исторические судьбы Грушевского монастыря складывались драматически: во время монголо-татарского нашествия погибает его богатейший архив, о чем впоследствии сокрушались иноки в письме венгерскому королю Беле IV. В этом архиве хранились безценные документы, проливающие свет на историю распространения христианства в Карпатах, документы о национальной славянской епархии, существовавшей в IV-V веках.

В XIII-XIV веках Мараморош активно заселяется волохами, пришедшими с юга. Славянское население понесло тяжелые потери из-за вторжения татар, которые все же были не такими страшными, как в других областях вследствии своеобразия рельефа местности Марамороша - края высоких гор и густых лесов, позволявшим укрыться от конницы. Оборонявшиеся в укреплениях, погибли или попали в рабство, т.к. у монголо-татар была мощная осадная техника.

Те же, кто уходил в леса и горы, остались живы. Приход множества волохов-скотоводов, прямыми потомками которых являются современные румыны Марамороша, восполнил потери православного населения. Волохи Марамороша отличались особой преданностью Православию и позднее вместе со славянским населением края сопротивлялись унии. Им принадлежит особая заслуга в защите Православия как в духовной борьбе с католиками-папистами, так и турками-мусульманами. На Балканах от Адриатики до Стамбула (захваченного турками Царьграда) как у католиков, так и у мусульман было принято называть Православие Влашской верой, а православных, вне зависимости от вероисповедания, влахами.

В начале XIV века Мараморош, разоренный татарами, последним из карпаторусских княжеств входит в состав Венгрии и становится самой большой административной единицей в государстве, что приводит к миграции большого количества католиков, а спустя два века и протестантов в города вдоль Тисы от Хуста до Солотвино. Однако, несмотря на активную экспансию инославия, коренное население края вместе с волохами продолжает исповедовать Православие.

В 1359 году более десяти тысяч православных жителей Марамороша, волохов и славян, под руководством волошского воеводы Богдана покидают родной край, не желая принимать латинство. Пройдя горный хребет, они утверждаются в южном Прикарпатье и основывают в 1360 году православное государство Молдову. Благодаря высокой христианской культуре выходцев из Марамороша, православное монашество достигает в Молдавии особых высот. Видя бедственное положение православных Марамороша в трудный переломный момент, когда край вошел в огромное государство, управляемое католиками-папистами. Патриарх Антоний, «Божьей милостью архиепископ Константина града, Нового Рима, и вселенский патриарх»дарует Грушевскому монастырю ставропигию. Приводим выборочно текст Патриаршьей грамоты в переводе архимандрита Василия Пронина об истории Мукачевской Епархии (стр. 132-133).

«Так как благороднейшие братия, во св. Духе возлюбленные сыны нашего смирения, воеводы Балица и Драг, имеют в крае Мараморош (доставшийся) от предков монастырь в честное имя достопочтимого архистратига горних сил Михаила, то ради его (монастыря) и обратился в нашему смирению пришедший сюда и явившийся в царствующий град для поклонения здешним святыням благороднейший Драг, принятый нашим смирением с любовию, почетом и подобающим дружелюбием, и просил, чтобы упомянутый монастырь получил отныне и до века патриарший надзор и защиту, будучи и называясь патриаршим.

Найдя его просьбу справедливой и разумной, а вместе с тем и соответствующей (достоинству) великой церкви Господа и вселенского патриарха (а именно, просьбу в том), чтобы не только (монастырь стал патриаршьей ставропигией), а святые храмы освящались именем патриарха, но чтобы и храмы, освященные местными архиереями, получили патриаршую защиту и надзор и (связанные) с этим почет и величие, наше смирение издает настоящую грамоту с печатью, чтобы священный и почитаемый монастырь в краю Мараморош в честное имя достопочтимого архистратига горних сил Михаила получил отныне и до века патриарший надзор и защиту и (связанные) с этим почет и величие, будучи и называясь патриаршьим».

В документе указывается, что игумен этого монастыря, иеромонах Пахомий, назначается экзархом над подлежащими монастырю местностями, «а именно: Селан, Аргунт,Онгоча, Юмперек, Чичов, Болванец и Бистра». Ему предписывается «надзирать над находящимися в упомянутых местностях иереями и народом, наставлять и поучать душеполезному и спасительному, разрешать (кроме того) и расследовать возникающие между иереями церковные дела, давать нужные распоряжения согласно законам и канонам и иметь право освящать возникающие в указанных местностях божественные и святые храмы на основании (права) патриаршьей ставропигии, причем поминовение патриарха и его имя должны произносится при всех священнодействиях, как в упомянутом монастыре, так и во всех возникающих божественных и святых храмах».

Воеводам Балице и Драгу вышеуказанной грамотой с печатью, «данной в месяце августе 14 индикта 6899 г.» по кончине игумена предоставляется право посоветовавшись с монахами монастыря избрать другого игумена и поставить его на место почившего. Сохранив вышеуказанные права и привилегии.

Мараморош получил право непосредственного подчинения Константинопольской Патриархии через епископа в Грушеве, поставляемого самим Цареградским Патриархом, и Епископ в Грушеве, таким образом, являлся Экзархом (наместником) Цареградского Патриарха в Марамороше. Это святое дело для поддержки православных края Цареградский Патриарх свершил по просьбе воевод Марамороша -Балицы и Драга, корни которых, как и у многих в Марамороше, были румынского, или смешанного славяно-румынского происхождения.

Балица и Драг покровительствовали Грушевскому монастырю, став его строителями, жертвователями и защитниками, справедливо связывая его крепость с дальнейшим укреплением Православия в крае и улучшением жизни своего народа. Именно их предки помогли восстановить Грушевский монастырь после его разорения татаро-монголами. Цареградский Патриарх Антоний предоставил Грушевскому епископу широчайшие права, вследствие чего первоначально власть Патриаршьего экзарха выходила далеко за пределы Марамороша. В это время в Белой Церкви, на горе над Тисой, в скиту Грушевского монастыря, возникает кладбище епископов Марамороша, со временем разоренное. Лишь большой крест указывает на древние погребения, но милостию Божией скит возрождается.

С XV века Мукачевская епископия начинает активно противостоять Грушевской, оставив под ее омофором лишь Мараморош, а с течением времени оспаривает права епископов Марамороша и подчиняет себе этот исконно православный край. Грушевская епископия упраздняется.

Мараморошу суждено было веруть былое влияние, став духовным центром в ХVII веке, когда народ этого края мужественно противостоит навязываемой ему унии. В это тяжелейшее время Мараморошская епископия снова возрождается. Но главным центром ее в начале XVIII века станет уже не Грушевский монастырь, разоренный к этому времени, а монастырь Угольский - младший брат Грушевского монастыря. Однако и тогда, уважая традицию и первенство Грушевского монастыря, епископы Марамороша будут именовать себя в титуле «Ексарх Ставропигии патриаршеской». Только Архиепископ Марамороша Иосиф (Стойка) (+1711), впоследствии прославленный Румынской Церковью как святой Иосиф Мараморошский, непродолжительное время управлял епархией из Грушева. На его архиерейской печати находилось изображение Архангела Михаила, небесного покровителя Грушевскй обители, о чем свидетельствует архимандрит Василий Пронин(стр. 255)). Именно при святом Иосифе Мараморошском обитель в самом конце XVII века подверглась разорению. Находясь на открытом месте, в непосредственной близости от бурной Тисы, Грушевский монастырь был слабо укреплен, и его без особых усилий разрушили, как некогда, в XIII веке, язычники-татары, ненавистники святого Православия в веке XVII.

На несколько веков древний православный край был лишен непосредственного духовного окормления, и лишь спустя три века, на излете противоречивого XX столетия, Мараморошская епископия, возникшая некогда благодаря Грушеву, возродилась как Хустско-Виноградовская епархия.

Как свидетельствуют письменные источники, Грушевский монастырь в зените своего величия имел типографию, в которой были напечатаны уникальные книги, ставшие впоследствии величайшей святыней румынского народа. Так, одно из древнейших в мире изданий, напечатанных на церковно-славянском языке, знаменитый Октоих (Восьмигласник) князя Черногорина Царевича, по сей день хранящийся в Цетинской митрополии, датируется 1493 годом. Развитие книгопечатания в Грушево стало значимым не только для Марамороша, но и для всего Закарпатья, ибо дало возможность сохранять и распространять безценные рукописи, зачастую существовавшие в единственном экземпляре. Наличие у православных своей типографии под покровительством Грушевской обители, было залогом победы в мужественном противостоянии папистскому Риму и вызывало особую ненависть еретиков к этой святыне, препятствовавшей распространению их влияния в Карпатах. Несмотря на ослабление позиций Мараморошской епископии, благодаря наличию православной типографии, монастырь стал общепризнанным духовным центром не только всего Верхнего Потисья, но и всего Карпатского края. В обители стекались ученые монахи, объединяемые общностью миссионерских целей, и, вместе с творениями святых отцов Церкви, издаваемыми ими, во все грады и веси расходились благодатные лучи слова Божия.

Бесценным духовным сокровищем для народа, не утратившим своего значения вплоть до настоящего времени, стало изданное при Трансильванском князе Юрии I (1631-1638 гг.) первое в мире Евангелие на румынском языке и молитвослов (Арх. Василий стр. 201). Это событие, имевшее долгую благодатную предысторию, для румынского народа имело значение, сравнимое с трудом святых Кирилла и Мефодия для славян. Поэтому для румын, как и для карпатороссов, Грушевский монастырь является величайшей святыней.

Архимандрит Василий (Пронин) на 283 странице своего исторического труда, в частности, отмечает: «...в 1500-1520 гг., там делали переводы святых книг на румынский язык, а именно: Псалтыри, Апостола и Евангелия. Копии этих книг, между которыми находится и «Псалтырь Шкейанэ» сохранились до сего дня и являются самыми древними памятниками румынского языка».

Судьба обители драматична. В XVII веке она была разорена дважды - вначале протестантами-кальвинистами, а в самом конце века - папистами-католиками, пришедшими в это время к власти в Марамороше, и если после первого разорения монастырь оправился, то второе буквально стерло его с лица земли. Раскопки, проведенные на месте монастыря, свидетельствуют о мученической кончине его насельников. Все буквально усеяно костями. Иноки погибли, но не приняли инославие. Земляные работы неоднократно приходилось прерывать из-за великого множества останков. Местные жители свидетельствуют: на этом месте постоянно находили кости. А однажды при земляных работах откопали засыпанное каменное помещение, где нашли сохранившиеся останки монаха, находящегося в полусогбенном положении.

Бог весть, сколько монахов здесь приняло мученический венец, на какие страдания их обрекли жестокие гонители святого Православия, сколько мощей святых мучеников хранит благодатная земля Грушевской обители святого Архангела Михаила!

Более 300 лет ждала святыня своего возрождения. Дотла разоренная в конце века XVIII, она восстала из небытия лишь в начале века XXI. На протяжении многих лет не было ни одной попытки возродить Грушевскую святыню, - ни в первой половине XX века, на волне Карпатского возрождения, когда были восстановлены многие древние обители Марамороша и возведены новые, ни позже, - вплоть до начала века XXI…

И тогда Господь послал множество чудесных знамений, подобных которым прежде в Карпатах не знали, побудивших благочестивый народ Марамороша возобновить свой древний духовный центр. География этих дивных явлений Божией милости обширна и охватывает немалое пространство. Знамения эти происходят на местности, принадлежавшей некогда легендарной обители, имевшей земли от села Тересвы и Тернова до Белой Церкви, от Дибровы до Долгого Поля.

Наиболее известное и удивительное чудо произошло непосредственно в селе Грушево. Один из местных жителей, имевший усадьбу на земле, принадлежавшей некогда Грушевскому монастырю, с наступлением осени решил спилить на участке сухую и, как ему казалось, безплодную,150-летнюю яблоню. Когда пришла зима, он начал колоть дрова. Взяв одно полено, он со всей силы ударил его топором, но не смог расколоть. Он повернул полено другой стороной - и опять ничего у него не получилось. Тогда он ударил топором в третий раз и только тогда, наконец, полено раскололось, причем на разломах стали видны кресты. Человек, поразился и отнес это нерукотворное изображение крестов на расколе старого дерева в сельский храм села Грушева, посвященный Благовещению Пресвятой Богородицы. Это произошло 16 декабря 1997 года, в навечерие праздника святой Великомученицы Варвары.

Священник села, протоиерей Михаил Дупин благословил оставить эти изображения в храме и занес в алтарь. Не прошло и месяца, как на Рождество Христово кресты стали мироточить, а в Страстную Седмицу перед Пасхой замироточили особенно сильно. Причем самое сильное мироточение было во время чтения страстных Евангелий в Великий Четверг.

С тех самых пор нерукотворные кресты хранятся в храме села Грушева. К этой святыне приезжало прикладываться множество народа. Бесноватые люди не могли приложиться к святыне, кричали и бились.

Года два кресты обильно мироточили, почти постоянно, потом уже более периодически, а последние два года не мироточили вообще. Прекращение мироточения можно объяснить только тем, что это знамение было послано свыше именно для того, чтобы началось возрождение Грушевской обители, и когда это начало постепенно воплощаться в жизнь, чудо прекратилось.

На том месте, где стояла яблоня, отец Михаил благословил поставить крест. На пне от срубленного дерева проявилось изображение Спасителя с Чашей и 12 апостолов (Тайная Вечеря), а внизу было изображение Божьей Матери, держащей цветок в руке. К великому сожалению это чудесное нерукотворное изображение не было сфотографировано, а впоследствии оно потускнело и пропало т.к. над пнем никто не додумался сделать навес, защищавший от дождя и снега. Народ воспринял это великое чудо, как знамение в защиту Православия и волю Божью к восстановлению монастыря Грушевского. Потрясающим было обретение старинной плащаницы Монастырь в Бедевле посвящен святому Иоанну Крестителю. В 2005 году, за три недели до Пасхи, в монастырь было принесено нерукотворное изображение крещения Господнего. Его привезли благочестивые люди, которые много ездили по святым местам. Они делали у себя дома ремонт, и на обратной стороне большой картины, изображавшей природу, обнаружили контуры изображения Крещения Господнего, после чего принесли картину в монастырь. Как только картина была занесена в обитель, посвященную Иоанну Крестителю, то в течении всего нескольких минут на глазах у изумленной братии контурное изображение стало цветным и гораздо более явственно стало видно Спасителя в Иордане, Духа Святого в виде голубя, и Иоанна Крестителя.

Вот какие потрясающие чудеса свершились на древней святой земле, издавна принадлежащей Грушевской обители. Здесь не сказано о многочисленном мироточении икон, но следует сказать об чудесном исцелении из святого Грушевского источника на месте монастыря. За 20 лет до восстановления обители священник из Гуцульщины привез женщину с больными ногами. Она омыла своп ноги водой из источника и сразу же исцелилась.

Все эти многочисленные знамения были ниспосланы свыше, чтобы народ православный восстановил свою древнюю святыню, принесшую благословение Божье всему краю. Монастырь находится на высокой горе в непосредственной близости с румынской границей. Рядом, в селе – живут сектанты. Они не позволили монахам пользоваться водным источником, едва ли не с оружием набросившись на них. И вот тогда по молитве иноков прямо под фундаментом храма забил цельбоносный родник. Вода в нем имеет целебные свойства Сутемень дивная радость пророчит, Кроны деревьев сыплют листвой, Дарит прохладу целебный источник. душу питая водою живой...

Исполнились отмеренные свыше таинственные сроки и начала в наши дни благодатно возрождаться древняя Грушевская обитель.

Первая попытка оказалась неудачной, возможно, потому что исторически Грушевский монастырь был изначально мужским, и не было воли Божией на возрождение его как женского.

По неисповедимому Промыслу Божию, подвиг возрождения древнего духовного центра края выпал архимандриту Стратонику, ранее плодотворно потрудившемуся над возрождением Свято-Николаевского монастыря , явившегося центром Карпатского возрождения в первой половине XX века в бытность находившейся под юрисдикцией Сербского патриархата Автономной Карпаторусской Православной Церкви, возглавляемая препо¬добным Алексием Карпаторусским. Знаковым является тот факт, что именно при отце Стратонике были обретены на монастырском кладбище нетленные мощи преподобного Алексия.

Разумеется, пришлось столкнуться со многими трудностями, но отец Стратоник имел безценный опыт возрождения обители буквально с нуля и с превеликой пользой для дела использовал этот опыт. Первоначально, поскольку не было братского корпуса, ночевать приходилось в маленьком храме, а обедать, за отсутствием трапезной, - в армейской палатке. Народ потянулся к монашествующим, поскольку очевидным было их безкорыстное стремление трудиться во славу Божию. Постепенно стали притекать паломники, внимание которых привлекали являемые в изобилии чудеса, многославная история древней обители, прекрасный хор из Солотвина. Братский корпус был построен достаточно быстро, т.к. боголюбивые души местных жителей расположились к этому богоугодному делу. Славяне и румыны, населяющие этот край, за краткое время успели полюбить свой монастырь, ощутили благодатнось и силу духовного единения восстающей из мрака безвестности древней святыни и верующего народа.

Промыслительным видится то, что Господь воздвиг для возрождения обители яркую и цельную личность настоятеля монастыря, архимандрита Стратоника (Легача). Внимательное изучение его биографии не оставляет ни малейших сомнений в том, что Господь изначально предуготовил его для возрождения великой Грушевской святыни.

Удивительно то, что даже место рождения было совершенно не случайным. Село Копашнево Хустского района, в котором он родился 24 сентября 1936 года, дало Святой Церкви в XX столетии более сотни священников и только за первую половину века - 87 монахов! Месторасположение села в непосредственной близости от легендарной Изы - центра возрождения Святого Православия в Закарпатье - способствовало тому, что уже в раннем детстве под влиянием местных традиций и воспитания были заложены основы религиозного мировоззрения будущего настоятеля. Следует отметить. что в Копашнево, широко раскинувшемся по горам, действуют пять православных храмов,и, следовательно, Господь не обходит Своей милостию этот край.

Родом из этих мест были архиепископ Мукачевский и Ужгородский Евфимий (Шутак) и известный афонский подвижник, игумен Русского Свято-Пантелеймоновского монастыря на Святой Горе Афон схиархиамандрит Гавриил (Легач). Епископ Евфимий -двоюродный брат архимандрита Стратоника по матери, а афонский старец Гавриил - родной дядя по отцу. Уже одно это говорит о том, что родители отца Стратоника Иван Васильевич и Елена Михайловна воспитывали своего сына Серафима в глубоком благочестии и выбор духовного пути для юного Серафима не был случаен. В январе 1955 года девятнадцатилетний Серафим поступает послушником в Свято-Троицкий Городиловский монастырь, под начало знаменитого карпаторусского подвижника и чудотворца архимандрита Иова (Кундри).

Отсюда он уходит в армию, а возвратившись в Городилово, попадает в самый разгар хрущевских гонений. Благодатного старца Иова снимают с поста настоятеля и изгоняют, а Серафима вместе с четырьмя другими ревностными послушниками отчисляют из монастыря и сажают под арест на 15 суток. В феврале 1959 года Серафим поступает послушником в Свято-Успенскую Почаевскую Лавру. Это, как и годы, проведенные в Городиловском монастыре, под началом великого карпаторусского старца, - новый этап в его духовном становлении, оставивший неизгладимый отпечаток в душе будущего архимандрита, призванного впоследствии возродить главные святыни родного края. Имен¬но здесь, в Почаеве, под Покровом Богородицы, 27 июня 1960 года он приносит священные монашеские обеты, будучи постриженным в мантию с именем Стратоник.

В декабре 1961 года по запросу архиепископа Романа монах Стратоник, обладающий прекрасным голосом, отправляется в Прибалтику, в Виленский монастырь Святого Духа, где его уже в следующем месяце посвящают в иеродьяконы. Здесь, в Вильнюсе, он пребывает на протяжении деятнадцати лет, славя Господа своим удивительным голосом. В 1981 году его переводят в Крым, где в Ялте служит архидьяконом собора Александра Невского в Ялте. В это время ему уже исполняется 45 лет. Здесь, в Крыму, бесстрашный карпаторусский монах смело выступает против антицерковной политики будущего великого раскольника, принесшего неисчислимые беды православным Украины - митрополита Филарета (Денисенко). Тогда он еще открыто не делал свое черное дело, но уже тайно пытался отравить Святую Церковь изнутри гнусным ядом братоубийственной ненависти. За противление злой воле Филарета епископ Крымский и Симферопольский Василий налагает на отца Стратоника запрещение, вплоть до лишения сана. Так отец Стратоник, как и в юные годы, когда он сидел в тюрьме, принимает страдания за Веру.

Когда раскольник Филарет (Денисенко) ушел в душепагубный раскол, по решению Собора Русской Православной Церкви его восстановили во всех правах - Божественная справедливость восторжествовала.

В апреле 1992 года отец Стратоник возвращается в родное Закарпатье,где его ждут заслуженное признание и всенародная любовь. Уже 1 августа 1992 года его возводят в сан игумена, и 6 августа он назначается настоятелем возродившегося после разорения Свято-Николаевского монастыря Иза-Карпутлаш, основанного в20-е годы ХХ века преподобным Алексеем (Кабалюком). Его трудами и молитвами легендарная обитель, явившаяся в первой половине XX века центром возрождения святого Православия, духовным сердцем народа, восстанавливается, а когда исполняются сроки, миру является новый угодник Божий - преподобный Алексий, Карпаторусский исповедник, святые мощи которого обретаются и прославляются. В монастыре строгая дисциплина сочеталась с мудрой рассудительностью настоятеля, которая не могла остаться незамеченной. Со временем отцу Стратонику благословляют должность благочинного монастырей Хустской епархии.

В марте 2001 года отец Стратоник по распоряжению владыки Иоанна, епископа Хустского и Виноградовского, освобождается от должности настоятеля монастыря. В ечение непродожительного срока(всего пять лет) он успел потрудиться в разных обителях: и в монастыре Рождества Пресвятой Богородицы в селе Липча, и в Угольском монастыре Успения Божьей Матери, и в монастыре святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова в селе Копашнево. Духовный опыт, обретенный им во время этих вынужденных странствий, был необходим для того. Чтобы совершить главное дело своей жизни: в 2006 году монашеский путь привел отца Сратоника в Грушевскую обитель.

Соратниками отца Стратоника здесь стали два молодых подвижника: иеромонах Венедикт (Хромый), и монах Пимен (Мацола).

Случайностей не бывает. Отец иеродьякона Венедикта основал монастырь в Терново на древней земле Грушевского монастыря, где чудесным образом явились кресты на распиле дерева, а сам отец Венедикт отличился в возобновлении Грушевской обители.

Судьба иеромонаха Пимена, самого молодого из братии монастыря, убедительно показывает, что «егда Господь хощет, побеждается естества чин». В результате тяжелого заболевания глаз инок стал незрячим, но это не помешало ему получить духовное образование, затем продолжить учебу в Ужгородской Духовной Академии и выполнять различные монастырские послушания.

К ним с течением времени присоединились и другие братия. Датой возрождения святой обители следует считать 23 июля 2006 года, когда в храме была совершена первая Божественная Литургия. В этот день Святая Церковь празднует память препо¬добного Антония Печерского, Киевского, начальника всех рус¬ских монахов (1073). Так промыслительно было указано свыше на величайшее значение возобновляемой обители, которая, как и Киево-Печерская лавра, является одной из древнейших православных святынь Руси.

Перед обителью возвышается старинный деревянный крест, некогда обретенный под деревом. Когда нашедший крест человек попытался отпилить его нижнюю часть, то, по Промыслу Божию, не смог завершить этот недобрый труд. В память об этом случае на кресте остался небольшой надпил. Так и ве ра Христова в Закарпатье - как этот старинный дерев янный к рест ее захотели вынуть из души народной и распилить на части ложью унии, но не смогли этого сделать до конца - крест поднялся, укрепился и продолжает благодатно утверждать в Православии верные Богу души. Такова же судьба и Грушевской обители - три раза она была разорена и три раза возрождалась из пепла.

Источник