Синодальный отдел по делам молодежи УПЦ

Часто приходится слышать, что Церкви сегодня нечего предложить молодому человеку по сравнению с тем потоком информации и развлечений, которые обещает современный мир. Как не растерять себя в агрессивном информационном пространстве, как относиться к нападкам на Церковь, и насколько необходима литургическая реформа — «Илья Муромец» побеседовал с председателем Синодального отдела УПЦ по делам молодёжи, настоятелем Киевского Троицкого Ионинского монастыря архиепископом Обуховским Ионой.

И.М.: Владыка, как в условиях быстроменяющегося мира молодому человеку найти и не потерять себя?

А.И.: Церковь — это настолько разносторонняя организация, что тех направлений, где молодой человек мог бы найти себя, очень много. Самое главное — чтобы он нашел себя в храме Божием, нашел себя у Чаши. Всё остальное уже дополнительная деятельность — как пишут Святые Отцы, «есть дело, а есть поделие».

Молодые, как и все люди, очень разные, однако каждый в Церкви находит то, что необходимо именно ему. Кто-то получает утешение в молитве, кто-то — недостающее общение, кто хочет, занимается социальным служением. Но главная задача каждого приходящего в храм — найти Христа. Это то, над чем должны трудиться мы, священники, в частности сотрудники Отдела по делам молодёжи.

И.М. - Каждый день в СМИ мы слышим о захватах храмов нашей Церкви, о противостоянии вокруг лавр, отовсюду звучат обвинения в сепаратизме. Что бы вы посоветовали верным нашей Церкви — как вести себя в условиях постоянного прессинга?

А. И. - Церковь никогда не знала спокойных времен. Вокруг всегда бушевал мир, поврежденный грехопадением, и дьявол на протяжении всей истории борется с Церковью. Даже в более благополучные времена, в Византийской империи, например, или в период православной империи на Руси, враг находил способы подточить основание Церкви. Были императоры-иконоборцы, правители, которые смещали патриархов, стремились модернизировать Церковь, внести в ее жизнь чуждые элементы. В Российской империи, формально православной, мы знаем, какие насаждались реформы Петра Первого, Екатерины Второй. Только за последние 100 лет через что довелось пройти…

Поэтому ужасаться всему, что происходит, мне кажется, не стоит. Церковь и не такое переживала, но и во времена самых жестоких гонений дала сотни тысяч мучеников и исповедников, которые были сосланы, изгнаны из своих домов, подверглись физическому уничтожению. И сейчас не нужно впадать в панику, видя попытки внешних сил воздействовать на Церковь.

В этом плане примером для меня является Предстоятель нашей Церкви Блаженнейший Митрополит Онуфрий. Я никогда не видел его в состоянии уныния, отчаяния или страха. Он твердо уповает на Господа, и сердцем, и умом знает Христа. Ибо Основатель нашей Церкви, которую «и врата ада не одолеют», обещал: «Я с вами до скончания века» (Мф. 28, 20). И слова эти непреложны.

Представьте, Блаженнейший начал ходить в храм еще при Сталине! Он сын священника и даже в детстве не был каким-то формальным прихожанином, но пережил и Хрущева, обещавшего показать по телевизору «последнего попа» (Блаженнейший в это время как раз поступал в духовные школы), и Брежнева, и других правителей... Пережил то государство, которое позиционировало себя атеистическим. И ко всему, что сейчас происходит, он относится абсолютно спокойно, несмотря на то, что к нему стекается негатив со всей Украины. Приезжающие священники и епархиальные архиереи делятся с ним отнюдь не всегда какими-то хорошими вестями. Но несмотря на всё он пребывает в полном уповании, что Бог с нами, а значит Церковь никогда не будет поругана.

Мы помним настроения первых христиан, для которых желанным исходом было мученичество. Они скорбели, если не имели возможности умереть за Христа, так как видели в этом знак своего недостоинства. Про это свидетельствуют многие письменные источники того периода. Некоторые критикуют Генрика Сенкевича за его роман «Quo vadis?», ведь книга оканчивается хеппи-эндом в понимании человека светского, гуманиста, но отнюдь не для христианина, потому что для христиан было вожделенным пострадать за Христа.

Господь сказал: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18, 36), и мы стремимся в это Царство, в совершенно другое измерение. Церковь, собственно, живет и крепнет в гонениях, лучшие черты христиан — стойкость, жертвенность, верность — проявляются именно в сложные времена. Что это совсем неотмирная организация, свидетельствует и то, что из всех институтов, составлявших Российскую империю, советскую власть пережила только Церковь. Притом, что на ее уничтожение был брошен мощный административный аппарат государства. Мы помним, сколько людей пострадали за православную веру в то время, ведь и государственные структуры- система образования, медицина, сектор экономики, полиция, армия, и суды — всё было сметено и построено заново, а Церковь смести не удалось, и это — явное свидетельство, что Христос пребывает в ней.

Задача Церкви — не стремиться к благоденствию, а вести человека ко Христу. Помешать этому ничто не может, никакие гонения. Главное — чтобы от нас не отступил Христос.

И.М.: В последнее время всё чаще из уст людей, далеких от Церкви, звучат обвинения, что язык богослужения непонятен, а сами службы длинны. Назрела ли литургическая реформа?

А.И.: В нашей Церкви существует практика реформирования богослужений, если такая инициатива исходит от верующих. В Спасо-Преображенском соборе на Теремках в Киеве служат на украинском, и все, кто хочет молиться на родном языке, имеют такую возможность. Остальные приходы продолжают служить на церковно-славянском. Подобная практика есть и в Москве, где при Новодевичьем монастыре служит отец Георгий Кочетков. Богослужения в этом храме адаптированы под разговорный русский, но широкой поддержки среди верующих это не получило.

Всё же люди ищут в Церкви чего-то большего, чем просто понятного языка. Они жаждут неизменного, того, что «не прогибается под изменчивый мир». И церковно-славянский язык является одним из стержней этой конструкции, одной из её составляющих. Человек, желающий жить церковной жизнью, скорее, сделает над собой усилие — выучит непонятные слова и выражения, углубится в чтение переводов богослужебных текстов. Многие сейчас с увлечением изучают иностранные языки, тем более не составит большого труда осилить церковно-славянский, который весьма близок нам и, по сути, является основой всех славянских языков.

Уставные богослужения (и то в сокращенном виде) совершаются в наше время только в монастырях. На приходах тем или иным способом службы урезаются. Мне кажется, в этом отношении литургическая реформа назрела. Но процесс должен быть упорядоченным. Чтобы не было, как в присказке: «Сколько попиков — столько и типиков», чтобы из богослужений не убирались важнейшие элементы — стихиры и каноны, вместо которых читаются акафисты.

Если и признать необходимость тех или иных изменений, то по этому поводу необходимо соборное решение, которому бы предшествовала серьезная работа литургистов. Богослужение, пусть даже сокращенное, должно сохранить ту высоту и глубину, которую донесли до нас Святые Отцы.