Священник Александр Дьяченко: "В жизни важно не занимать чужого места"

«Схолии» – таким древним словом священник Александр Дьяченко называл свой первый роман. «Схолия» в переводе с греческого означает «небольшой комментарий на полях или между строк античной или средневековой рукописи»

Литертурное творчество отца Александра Дьяченко знакомо читателям по книгам, выходившим в издательстве «Никея», рассказы священника известны пользователям социальных сетей в интернете, но мало кто знает, что Дьяченко – это литературный псевдоним протоиерея Александра Брагара, настоятеля храма Тихвинской иконы Божией Матери в селе Иваново Александровской епархии. На встрече в «Буквоеде» отец Александр рассказал, что на самом деле, Дьяченко – старинная фамилия его рода по мужской линии, а Брагар – своего рода псевдоним. Когда-то его предки, жившие на Западной Украине, бежали от гонений на православных, а приютил их помещик Брагар, наделивший семью своей фамилией.

Когда отец Александр стал публиковать свои рассказы, то воспользовался родовым именем, чтобы, по его словам, «замаскироваться» в повседневной приходской среде, разделяя таким образом священническое служение и писательское увлечение.

О том, что он считает главным в писательском труде, священник рассказывает так: «писать легко, нужно только знать, что ты хочешь сказать, зачем ты это делаешь? Я стал писать после того, как, став взрослым человеком, ощутил потребность что-то сказать, чем-то поделиться. Молодежь, поступающая в литературный институт, учится больше преподносить себя. А задумываются ли они, что скажут людям? Нужно знать, что ты хочешь сказать. Поэтому, став дедушкой, я пишу с расчетом на то, что мои внучки подрастут и будут читать мои книжки».

По словам батюшки, «формат малого рассказа хорош тем, что притягивает тех, кто не любит «много буков». Записывая их, я просто фиксировал реальные события, встречи с людьми – все, что запечатлевало сердце».

img 1701-1-660x440

Отец Александр признался, что «Схолии» – это первый, и, возможно, единственный его роман. На вопрос, почему, ответил так: «Потому что я не литератор, я – священник, написание большого и подлинно литературного произведения требует специальных знаний, умений, которыми я не обладаю. Мои рассказы – это зарисовки реальных событий, в них нет ничего выдуманного, а в романе без некоей доли фантазии не обойтись. Схолии – богатое, красивое, старинное слово. Я пишу мои заметки-впечатления на полях жизни людей. Каждый, кто читает со мной, оставляет свои схолии на полях книги».

Роман написан в содружестве пяти авторов, не все из которых были знакомы друг с другом лично. Начало ему положила рукопись женщины, алтарницы храма, где служит автор книги. «Я и предположить не мог, что так близко от меня живет человек, дед которого– настоящий подвижник XX века!»– отметил священник. Женщина эта – очень мудрая, сильная. Она пережила трагедию, разыгравшуюся в семье, и будучи на грани жизни и смерти, нашла в себе силы написать о своем дедушке, чтобы оставить след в истории рода, в памяти своего внука.

Ее дед, простой крестьянин, наделенный пламенной любовью к Богу, оказал громадное влияние на духовный облик не только семьи, но и всей округи. Когда большевики громили храмы, боголюбцы-простецы шли к нему за утешением и укреплением. «Я все думал ,– рассказал отец Александр на встрече в «Буквоеде», – как же мы отличаемся от них– чистых, глубоких, искренних, людей российской глубинки середины прошлого века – наших дедов и отцов. Думаю, их искренности и не хватает нам!»

На воспоминания о подвижнике XX века батюшка наложил историю своих друзей, дочь которых попала в аварию, и через это испытание вся семья пришла к Богу. Как сказал отец Александр, по отзывам читателей видно, что перекличка судеб людей, шедших различными путями, но обретших одно бесценное сокровище – веру, воспринимается органично, как перекличка поколений, напоминая, что у Бога все живы. В этом смысле ему очень нравится традиция православных сербов писать единые поминальные записки «мертвы-живы».

43-2-660x440

На презентации отцу Александру задавали вопросы о том, как он стал священнослужителем, что любил читать?

«В жизни очень важно не занимать чужого места. Начитавшись книг писателя-мариниста В.В. Конецкого, я с детства хотел быть военным моряком, но не прошел медицинскую комиссию в училище. Решил, чтоб не терять время зря, поучится в каком-нибудь вузе, но таком, где конкурс поменьше – мне ведь только до весны дотянуть, а там снова в военно-морское поступать. Прошел в сельскохозяйственный институт (из-за минимального конкурса), а, начав учиться, всерьез увлекся прикладной биологией. Так интересно было ее изучать, что я забыл про офицерскую мечту. 8 марта защитил диплом, поехал по распределению. В день моего приезда в том городке хоронили молодого солдата-срочника, привезенного с Афганской войны «грузом-200». Он получил ранение в живот как раз 8 марта, а в свое время поступал на тот самый факультет, куда, от нечего делать, поступил я. То есть, должно было быть все наоборот, и я занимал место того солдатика.

Память об этом осталась на всю жизнь. Вот уже 16 лет я – священник, и мне все не по себе, не занимаю ли я чужого места? А имею ли я право на священство? Чем становишься старше, тем больше понимаешь, с какой святыней соприкасаешься, служа Литургию. Это, по-моему, хорошее чувство – испытание своей совести рождает благоговение к святому».

Одна из читательниц попросила ответить, как относиться к агрессии, злобе, которых все больше становится вокруг?

«Раздражение – фон бытия человеческого. Причем, живем мы нормально, голодающих людей нет, но настолько мы завистливы и ненасытны, да еще подстегивают с экрана: «Живи в кайф! Требуй! Ты этого достоин!» Наша жизнь – бумеранг: что запустил, то и вернется. Пример беззаветной любви к ближним – доктор Федор Петрович Гааз, католик, на похороны которого собралось все петербургское православное духовенство! На его могиле памятник– кандалы, сконструированные им, чтобы максимально уменьшить боль, причиняемую арестантам. Так любить, как он, образ Божий в каждом кандальнике– пример для любого христианина. Ненависть разъедает, вопреки ей надо творить добро».

432-3-660x370

Поделиться впечатлением от встречи с писателем-священником попросили присутствовавшего на презентации иерея Александра Заплетина, служащего в Выборгской епархии.

«Отец Александр Дьяченко – замечательный священник, потому что настоящий священник всегда проповедует, а он на каждый вопрос из зала ответил полноценной проповедью. Мы сегодня слышали с десяток коротких проповедей – взвешенных, назидающих и очень интересных. Дай Бог, чтобы люди, слышавшие их, почерпнули ту пользу, которая им посильна.

С творчеством отца Александра я познакомился с книги «В круге света», которую прочитал с ходу, восхитился, нашел в интернете все возможные рассказы батюшки, его «Живой журнал», прочел и еще больше восхитился.

Чем же меня так привлекло творчество отца Александра? Многое, о чем он пишет – родное, даже некоторые факты из его жизни мне сродни, потому что и я крестился примерно в 30 лет, как он, и рукоположен к 40 годам. Все то же самое, только с разницей в 15 лет. Даже то, что у него есть друг – священник, бывший спецназовец – совпадает, ведь я – бывший инструктор рукопашного боя. Все родное, да еще написанное хорошим русским языком, с сердечностью – что же можно лучше пожелать?

Произведения, написанные священником, по-разному читаются мирянами и его коллегами по священническому служению. Мирянин смотрит на события, описанные в книге, со стороны. Священник видит в них истории из своей практики, только хорошо написанные. Да, действительно, почему-то одна бабушка успевает дождаться священника, спешащего к ней на последнюю исповедь, а другая – нет. Пришел на исповедь человек впервые, да еще в непонятном состоянии, но принес свою боль, и как с ним быть, как помочь? Очень полезен этот профессиональный обмен опытом приходской практики, которого в семинарии не преподают.

«Поповская проза» – уникальный жанр, интересный не только верующим. В наше время так называемая «большая литература» обычно создает эстетскую бредятину, играя в слова, описывая, как правило, гадкие страсти. Беллетристика, фантастика погружают в слишком выдуманный мир. Священник же почти не выдумывает, у него душа не поворачивается писать откровенную выдумку. Как правило, священник описывает реальность так, чтобы она стала живой, а этого сейчас как раз и нет в массовой культуре».

Приобрести книгу "Схолии". Автор священник Александр Дьяченко