Синодальный отдел по делам молодежи УПЦ

Однажды вполне конкретный Арсений Миронов – журналист и писатель – оказался по долгу службы за границей, в Цюрихе. И там, в одной книжной лавочке, купил по случаю рукопись, «писаную мельчайшим старомодным почерком, с ерами и ятями». Оказалось, что автор ее – полный тезка и однофамилец Арсения...

Поразило его и название рукописи, и сам строй написанного – все это словно хранило тайну… В общем, в итоге Арсений Миронов найденную рукопись издал. И о ней мы с ним и решили поговорить – интересно же, как нашедший сокровище оценивает то, что нашел

Арсений Миронов

- Одна из первых глав романа называется «Царский талант». Мне кажется, она одна из самых основных в книге. Она нужна, на мой взгляд, чтобы лучше понять характер главного героя, юного императора Петра Второго. Так ли это?

- Талант, о котором вы говорите, был у мальчика, Петра Второго, не как у царя, а просто - как у мальчика. На самом деле, у каждого ребенка есть свой талант и задача взрослых, которые его окружают, будь они воспитателями наследника монаршего престола или воспитателями наследника своего рода, - высмотреть этот талант, найти, угадать, не просмотреть и развить по возможности, не задушить. И это вечная задача.

Сейчас много талантливых, одаренных мальчиков и девочек. Смотришь на них в 5-7 классе, думаешь: ну как же далеко он или она пойдет! А потом лет через 15 находишь его за компьютерной игрой, в крошках от гамбургера, залитого кока-колой… Мне самому знакома эта проблема, потому что мои родители считали, что я гораздо большего в жизни добьюсь. От каких-то вещей стоило бы отказаться, чтобы это произошло, - например, от того, что было привито в советской школе.

Точно также и в романе. Ведь его главный герой, юный император Петр Второй рос в окружении постоянно улыбающихся взрослых, которые его ненавидели и преимущественно желали ему зла. При этом он был от Бога наделен потрясающими дарованиями. Австрийский дипломат граф Рабутин писал, что Петр Второй – самый одаренный принц в Европе. Он был одарен помимо ангельской внешности и удивительной проницательности, чуткости к людям, пониманием того, какие у взрослого человека мысли, и вполне формальными дарованиями: способностью к языкам, навигации. Его дед, Петр Первый, не очень любил внука, считая его таким же недотепой как своего сына царевича Алексея, и все грозился, что приедет и будет экзаменовать маленького Петра в навигацкой науке, даже линейку специальную для устрашения купил. А оказалось, что мальчик блестяще все знал – даже лучше, чем его вечно пьяный учитель Норман. И об этом донесли царю Петру, и тот понял, что приезжать и экзаменовать не надо – по некоторым свидетельствам Петр Первый, вопреки мифам о том, что он был царь-математик, царь-плотник, царь-навигатор, не очень-то хорошо во всем этом разбирался. Это было, как мы бы сейчас сказали, имидж.

В общем, история, описанная в найденной рукописи, это история о том, как детские таланты душатся взрослыми. И она обострена в ситуации с мальчиком-наследником – каждый взрослый мечтал его как-то совратить с пути истинного, приворожить к своей дочке и так далее. Но эта история актуальна и для любого современного ребенка.

- Но когда Вы читали рукопись впервые, неужели Вам не показалась эта история странной? Ни в одном учебнике мы не сможем найти такого описания событий… Вы проверяли данные, изложенные в романе?

- Уже во время чтения я открыл все исторические книжки, которые только у меня были. И везде я находил очень краткие, скупые строки о том, что юный царь был развращен в отрочестве, кутила, любитель плотских удовольствий, чуть ли не чудовище на троне. Умер от оспы – и между строк читалось: и слава Богу. В романе же, действительно, показан другой мальчик – и как человек, и как государь. И я решил копнуть глубже: что, если все эти обвинения историков были инспирированы поклонниками Петра Великого, который был идейным антагонистом своего внука? Петр Второй временно перенес столицу в Москву, ориентировал свою политику не на Европу, а на Балканы, на Китай, на восток. Не оклеветан ли мальчик? – подумал я. Те, кто пришел ему на смену, вряд ли были заинтересованы в его восхвалении.

Я стал читать документы современников Петра Второго – переписку дипломатов. И получилась такая картина: все взрослые, окружавшие этого юношу, просто негодяи, подлецы, хитрецы, интриганы, мздоимцы, притворщики, сластолюбцы, карьеристы… Причем, в письмах дипломаты описывают все в подробностях. И на таком вот фоне единственная светлая личность – этот мальчик, по крайней мере, в первые годы царствования. Потом все начинают говорить, что он отошел от управления страной и месяцами пребывал где-то на охоте. Но это все – никаких деталей больше. Я понял, что на основании свидетельств очевидцев, современников нельзя сделать вывод, что Петр Второй был «грязь на троне», наоборот – они свидетельствуют о его необычайных качествах. К тому же, если мы посмотрим на тот исторический период, то увидим, что Россия жила со всеми в мире, наращивала силы. На самом деле, последние годы правления Петра Первого и Екатерины Первой были сопряжены с очень серьезным кризисом: в деньги при Меншикове клали больше меди, парусный флот существовал только на бумаге и много еще было разных проблем. А при Петре Втором наступило затишье – как будто Бог подарил России несколько лет спокойствия. По крайней мере, он не делал никаких глупостей, этот мальчик, хотя его всячески подталкивали к этому.

- То есть вы поверили взгляду автора?

- Да, ну я к тому же и проверил! И подумал – почему бы не опубликовать рукопись?.. Кстати, очень символично, что могила Петра Второго находится прямо напротив могилы убиенного царевича Димитрия. Царевич – это последний мальчик из рода Рюриков. А Петр Второй – это последний Романов по мужской линии. И по сути тоже – жертва убийства. Педагогического убийства.

Петра Второго убивали медленно – путем развития и подпитывания негативных черт. Поскольку он был совсем юный – ему 13-14 лет, то предпринимал сумасшедшие попытки вырваться из этого. Например, он запирался ото всех под предлогом занятия музыкой, с виолончелью, и не пускал к себе никого, чтобы никто не мог его соблазнить поехать на охоту или к барышням. В какой-то момент он раздарил всех своих собак, чтобы только не охотиться. Он был очень сильной личностью и пытался вырваться из круговорота бесчинств, в который его специально погружали. Петр был немного бесшабашным: любил ночевать в сугробе, завернувшись в шубу. Он был очень похож на деда, в 13 лет выглядел на 16. И все ждали, когда же он простудится или сопьется, наконец… А этого все не происходило, и это вызывало безумное раздражение.

- Педагогическое убийство – это уже Ваше определение, да?

- Да, конечно. Есть просто в книге персонаж, с которым все наоборот. Все современники считали его серым кардиналом при Петре Втором и реальным властителем России, очень циничным и коварным, а все историки писали, что это был мудрейший человек России, единственный человек, который любил Петра Второго. Это барон Остерман. Ему, действительно, принадлежала власть – и не только во времена юного наследника, но и позднее, в эпоху Анны Иоанновны.

И педагогическое убийство началось с педагогической системы Остермана, которую он разработал специально для Петра Второго. Упор был сделан на развитие чувственности, порывов. Мальчика ни к чему не пытались приневолить, не учили его терпеть и к чему-то себя принуждать. Он вырос бурной, порывистой личностью и должен был стать полностью рабом своих страстей. При этом Остермана считают одним из первых великих педагогов… Это был первый акт педагогического убийства.

Второй акт заключался в том, что Петру Первому постоянно подсовывали каких-то девиц, потенциальных невест, которые очень активно старались его к себе пристрастить.

Следующий акт – к нему приставили юношу, который был чуть его старше, воспитывался в Варшаве, впитал в себя все самое худшее, что было в нравах шляхты того времени, которая вся была под впечатлением Августа Саксонского, обладателя безумной силы, сотен любовниц. И Иван Долгорукий, этот юноша, стал первым фаворитом Петра Второго, под его влиянием юный царь находился довольно долго.

Разворачивалось многоактное педагогическое убийство – и так император Петр Второй был уничтожен. Есть свидетельство о том, что может быть он на самом деле не умер, а прикинувшись Михайлой Ломоносовым поступил в Славяно-греко-латинскую академию… Это уже, в принципе, неважно для нас, ведь Петра Второго, так или иначе, не стало.

Об этом полезно знать любому мальчику – о том, что есть люди, которые могут подталкивать ко злу и тем самым - губить.

- Когда Вы читали найденную рукопись, Вы обращали внимание на богатое стилистическое оформление? Местами проза становится ритмизированной…

- Я тоже внимательно читал книгу и заметил это. Конечно же, это авторский замысел – мне кажется, что поэтический ритм возникает в каких-то важных моментах, там, где должна появиться определенная музыка.

- А почему Вы решили оставить в уже изданной книге орфографию рукописи – яти, еры, необычные для современного русского уха русские же слова?

- Ну, рукопись была именно так написана, она именно в этом виде существует, и менять это было бы преступлением. Книга лишилась бы внутренней энергии. Слог с твердыми знаками – это подкованный конь. Снимешь эти подковы, вроде бы тяжелые, но ноги у коня сразу же начнут разъезжаться, вот он уже вприпрыжку бежит – уж не та поступь.

Старая орфография напрямую связана с языковым богатством, которое утрачено современным русским языком. Только читая этот роман, я понял, как у нас много потерянных слов. Например, у нас есть слово «они», но нет слова «оне», которое применимо к лицам женского пола. Такое слово во фразе сразу же все может поменять!

Когда я думал, в какое бы издательство книгу пристроить, отправил рукопись в несколько крупнейших. Из одного мне пришел ответ следующего содержания: «Извините, к сожалению, мы принимаем рукописи только на русском языке». Видимо, сотрудник редакции того издательства не учел, что подобным образом были написаны все произведения русской литературы до определенного времени.

- А кто автор иллюстраций романа? Были ли они найдены вместе с рукописью?

- Иллюстрации появились позже, автор рукописи не наклеивал их на странички. С одной стороны, заказывать новые картинки современному художнику мне было достаточно накладно, а с другой – хотелось, чтобы текст был проиллюстрирован. И я взял старинные учебники фехтования, музыки, верховой езды, флористики, фортификации, артиллерии, навигации – там множество прекрасных иллюстраций, которые сами по себе вряд ли вызовут у современного молодого читателя интерес, потому что они неяркие, нераскрашенные. Но погруженные в контекст книги, они заиграли по-другому, действительно стали иллюстрациями именно к этому роману.

Источник

Приобрести книгу Арсения Миронова "Хронавтика. Дары данайцев"